Berlin

GiF.Ru – Информагентство КУЛЬТУРА>> Разделенный Берлин. Борьба

Берлин не похож ни на одну европейскую столицу. Он поражает масштабностью и протяженностью в сочетании с "расконцентрированностью" и фрагментарностью. Его поверхность напоминает огромное лоскутное покрывало, составленное из самых разных, не всегда сочетающихся друг с другом кусков. Здесь попадаются редкие по красоте, уникальные, запоминающиеся фрагменты, а есть и совсем обычные, банальные, ничем не примечательные. Удивляет, во-первых, обилие и многообразие этих вплетенных в ткань города фрагментов, во-вторых – странная случайность их подбора и соседства. Здесь почти всегда очевидна логика конкретного места, но логика целого улавливается зачастую с трудом. Та "распластанность", расслабленность Берлина, которые мы наблюдаем сегодня, – с его огромными расстояниями, гигантскими, порой уходящими в никуда магистралями, просторными – зелеными и в большинстве своем не переполненными людьми – улицами, является следствием градостроительных экспериментов, проводившихся на его территории последние пятьдесят лет. По довоенным планам и фотографиям (и особенно – по жутким послевоенным фотографиям руинированного города) видно, как плотно был Берлин застроен и как густо был он когда-то заселен. Сначала война превратила город в руины, затем он был поделен на части, каждая из которых восстанавливалась по собственным планам. Долгие годы Берлин оставался линией фронта двух политических систем, в борьбе которых использовались все средства, в том числе градостроительные и архитектурные. Однако те планы переустройства Берлина, которые возникали и отчасти реализовывались во второй половине ХХ века, во многом основывались на идеях, сформулированных еще в первой его половине (план комплексной перепланировки города был предложен Мартином Мэхлером еще в 1917 году, затем – в 30-е годы – Альбертом Шпеером была предпринята попытка преобразовать Берлин в столицу мира "Германию"). Послевоенный Берлин представлял собой печальную картину. Из 245 тысяч насчитывавшихся до войны зданий 27 700 (11,3%) были разрушены полностью, 20 100 (8,2%) – были сильно повреждены, а 23 000 (9,3%) – частично. Самые большие потери понесли центральные районы – Митте, Тиргартен и Кройцберг. Город был не только физически разбомблен, но и подавлен морально, поэтому процессы расчистки руин и восстановления длились здесь гораздо дольше, чем в других пострадавших от бомбежек городах Европы. К 1949 году, когда Берлин был официально разделен на части, была расчищена лишь четверть его руин. Только в 1954 году был принят закон, обязывающий очищать улицы от завалов. Первые новостройки появились лишь к 1951 году – на территории Восточного Берлина. Сложности послевоенного восстановления усугублялись отсутствием единого политического управления – город был поделен на четыре сектора, в каждом из которых была своя администрация, – между ними не наблюдалось ни единства взглядов, ни общности устремлений. Уже через две недели после окончания войны руководителем управления по делам жилья и строительства 47 в образованном советским командованием магистрате был назначен Ханс Шарун. Беспартийный Шарун принадлежал наряду с Мартином Вагнером и Бруно Таутом к пионерам архитектурного авангарда 20-х годов и прославился тогда своими жилыми поселками. В годы правления Гитлера он не запятнал себя сотрудничеством с правящим режимом, реализовав за эти годы лишь несколько пост- роек для частных заказчиков. Несмотря на то, что восстановление города сфокусировалось в первые послевоенные годы на разборе завалов, восстановлении жизненно необходимых коммуникаций и обеспечении жильем оказавшихся на улице и под обломками людей, тем не менее 1945-46 годы были временем жарких дискуссий по поводу будущей судьбы города и за короткий период было разработано несколько концепций дальнейшего его развития. Для архитекторов и градостроителей разрушение Берлина вследствие войны обернулось благоприятной возможностью наконец полностью расквитаться с его историческим наследием – как с пышными имперскими постройками, так и с постоянно критикуемыми "съемными казармами" XIX века, с их бесконечными внутренними флигелями и дворами-колодцами... На выставке "Берлин планирует. Первый отчет" в Белом Зале полуразбомбленного дворца Гогенцоллернов (взорванного позднее, в 1950 году) в августе 1946 года был продемонстрирован всеобъемлющий радикальномодернистский план развития Берлина (слово "восстановление" по отношению к нему даже неуместно),разработанный проектировочным коллективом под руко водством Х. Шаруна. В историю он вошел под названием "коллективный план". Он предусматривал тотальное уничтожение остатков старого города и полностью перечеркивал всю предыдущую историю. Это должно быть не только моральное, но и физическое – на уровне города – очищение от груза прошлого. План Шаруна полностью игнорировал сложившуюся берлинскую топографию и существующую ось Восток-Запад. Новый Берлин должен был представлять собой лентообразный "рабочий" город, в котором концентрируются промышленные, хозяйственные и управленческие здания. Эта центральная часть простиралась с запада на восток в виде широкой ленты, очертания которой вторят течению Шпрее, а с севера и юга ее должны были фланкировать жилые массивы, рассчитанные на 4-5 тысяч человек. Вся карта города была рассечена прямоугольной сетью скоростных магистралей, окруженных обширными зелеными полосами, – с транспортными развязками в виде четырехчастных листков клевера. Это был абсолютно фиксированный на автомобилизированном обществе план, для которого пешеход – как хоть сколько-нибудь значимое в планировании улиц понятие – не существовал. "Коллективный план" четко разделял функции города на "жилье", "работу" и "культуру" – буквально следуя разработанной в 1934 году на 4-м Конгрессе "Афинской Хартии" и одновременно опирался на разработанную Мартином Вагнером модель "города-сада". Одним из его ключевых понятий был "городской ландшафт"благодаря которому Шаруну представлялось возможным "необозримое, внемасштабное превратить в обозримые и соразмерные части, и эти части соединить друг с другом так, как вливаются в прекрасный ландшафт лес, луга, горы и море" План Шаруна последовательно воплощал идею превращения Берлина в рассредо точенный, утопающий в зелени город-сад, в котором саморазвивающийся, концентрирующийся вокруг исторического центра город превращался в систему равноценных, повторяющихся архитектурных модулей. На этом плане были оставлены в неприкосновенности только четыре исто рические доминанты: Музейный Остров, Жандарменмаркт, Унтер-ден-Линден и дворец Шарлоттенбург. Альтернативой плану Шаруна был созданный в то же время, и так же показанный на выставке, "Целендорфский план" (по названию района, в котором находилось разрабатывающее его планировочное управление). Его авторы – архитекторы Вилли Гёрген и Вальтер Моест – придер- живались более "трезвого и реалистичного" подхода. Они исходили из исторически сложившейся схемы города, и их концепция подразумевала не создание нового, а воссоздание утраченного ("Оградим себя от того, чтобы под темой "Берлин" подразумевать "новый город"; Берлин – сложившийся город"). План предлагал объединение Курфюрстендам и Ляйпцигерштрассе в единую торговоделовую зону, а также создание зеленого пояса вокруг центра города. Но основное его новаторство сосредоточи- лось на разработке новых транспортных магистралей.Уже осенью 1946 года, после структурных преобразований в берлинском магистрате, Ханс Шарун был отстранен от занимаемой должности, и его место занял Карл Бонатц (еще до апреля 1945 года работавший под началом Альберта Шпеера). В 1947 году Бонатц выставил на суд общественности собственный план, который в своей умеренности и прагматизме перекликался с "Целендорф- ским". В его основе лежала идея сохранения существующей радиальной структуры города и дальнейшее использование сохранившихся на 90% подземных коммуникаций. В то же время из "коллективного плана" Бонатц перенял идею децентрализации и ленточной структуры центральной части города, при этом отказавшись от прямоугольной транспортной сетки и создания "городского ландшафта". В то время как жители Берлина расчищали город от обломков, а архитекторы разрабатывали проекты восстановления Берлина или создания на его территории города будущего (так и оставшиеся в большинстве своем лишь на бумаге), политические разногласия между СССР и быв- шими союзниками становились все более очевидными, и начавшаяся уже довольно скоро эпоха "холодной войны" предопределила новую топографию города (летом 1948 года произошла денежная реформа – в Западной Германии были введены в обращение новые деньги. Реакцией на это стало не только введение восточнонемецкой марки, но и организованная советскими войсками блокада Западного Берлина – в течение одного года город снабжался всем необходимым только по воздуху). С основанием ГДР, 7 октября 1949 года, началось демонстративное отстранение от актуального на тот момент генерального плана восстановления, охватывающего весь город. Поездка генерального секретаря СДПГ Вальтера Ульбрихта в Москву на 70-летие И. Сталина окончательно определила не только политическую, но и эстетическую направленность дальнейшего развития Восточного Берлина. В 1950 году увидел свет "Закон о восстановлении городов в Германской Демократической Республике и ее столицы – Берлина", а также знаменитые "16 основных положений градостроительства". В отличие от Афинской Хартии, этот документ основывался на традиционных представлениях о компактном городе с перетекающими друг в друга улицами и площадями, с архитектурно выделенным центром. "Центр города должен получить характерный облик благодаря монументальным зданиям и архитектурной композиции, которая соответствует значению столицы". Был разработан план, предусматривающий строительство Сталин-аллее, идущей к Александрgлатц и оттуда – к Бранденбургским воротам, продлевая таким образом Унтер-ден-Линден на восток. Подобные идеи возникали уже и в планах 20-х годов, однако главный архитектор Восточного Берлина – Курт Либкнехт – ориентировался исключительно на "возрождение классического наследия в строительном искусстве", объявив войну традициям Баухауза или "новой вещественности". Сидящий в тюрьме в Шпандау Альберт Шпеер, ознакомившись через прессу с планами Сталин – аллее, остался ими очень доволен: "У меня создается впечатление, что Сталин – аллее следует запланированному нами прорыву на Восток". Berlin) " Объявленный в 1951 году конкурс на создание Сталин – аллее выиграл достаточно молодой и малоизвестный архитектор из Эрфурта Эгон Хартманн, однако жюри приняло решение, согласно которому итоговый проект застройки должны были разрабатывать все пять победителей. В результате магистраль была поделена на участки от A до F, которые застраивались шестью разными коллективами. Штраузбергерплатц, а затем – после отдельно проведенного внутреннего конкурса – и площадь Франкфуртертор были застроены по проектам Хермана Хензельмана, который не был отмечен на конкурсе и не участвовал в закрытом втором туре. Характерно, что первые эскизы Хензельмана отличались явным тяготением к функционализму и были раскритикованы и отклонены, однако уже через пять дней были подготов- лены новые варианты, полностью соответствовавшие вкусам Ульбрихта. До разделения Берлина при разработке градостроительных планов не возникало сомнения в том, что он останется столицей Германии, хотя вопрос о размещении правительственных зданий оставался открытым и обходился стороной. С образованием ГДР ситуация изменилась. Согласно уже существовавшей к этому времени линии разделения, исторический центр города практи чески целиком достался Восточному Берлину. Из этого вскоре был сделан соответствующий вывод: "Восстановление Берлина как столицы Германии является задачей Германской Демократической Республики". Архитектурный облик города стал задачей первостепенной политической важности. Необходимо было создать центральную магистраль и центральную площадь для народных демонстраций, маркирующую политический центр города. С 1950 по 1957 год было разработано множество проектов

Recent Updates

[ 4/02/2010] Двойной диплом Берлин - Томск - Read more…

[ 1/02/2010] Бункер (Берлин) / Берлин / Германия / Европа :: Достопримечательности Read more…

[31/01/2010] Отель в Берлине • Форум Винского Read more…